– Что именно?

– Больше неприятностей у нас не будет?

– Все, кто посвящен в подробности, – те с нами в доле. А чужаки… Справимся, если полезут.

– Когда я был маленький, – вдруг сказал человек у окна, глядя на залитый огнями предночной Париж, – у меня была одна-единственная рубашка. В ней я ходил в школу. А рубашка эта досталась мне от старшей сестры. Девчачья была рубашка, там пуговицы наоборот, и надо мной в классе смеялись, мне стыдно было, а никуда не денешься. Мать работала уборщицей, получала восемьдесят рублей, из них двадцать отдавали за съемную комнату, а на оставшиеся шестьдесят жили месяц втроем.

Он замолчал и долго ничего не говорил, будто пребывая где-то далеко, в своем бесконфетно-печальном детстве. Встрепенулся:

– О чем я говорил?

– О рубашке, где пуговицы наоборот.

– Нет, на самом деле я про другое. Я про то, что я любого на куски порву, кто за моими деньгами придет.

– Теперь долго не придут. Некому.

Литературно-художественное издание

Любимый детектив

Гриньков Владимир Васильевич

УКРАСТЬ У ПРЕЗИДЕНТА

ООО «Издательство «Вече»

http://www.veche.ru