План был простым до тупости. Двое бойцов бегут к цели, пока остальные двое обстреливают ее сорокамиллиметровыми гранатами в надежде заставить врага не высовываться. Достигнув лаборатории, первые двое, в свою очередь, прикрывают движение второй пары. Хин должен идти последним.

Однако гранат оставалось не так много, и Йегер чувствовал, что инициатива переходит в руки противника. На месте Каммлера он и сам поступил бы точно так же: отвел бы основные силы в лабораторию и стал дожидаться приближения врага.

Местность вокруг лаборатории превосходно простреливалась.

Он окинул взглядом остальных:

— Готовы?

Вместо ответа Повеса и Алонсо со щелчком зарядили гранаты в подствольники. Стальное выражение их глаз говорило о многом. Если уж Йегер решился на самоубийственный забег, сложно представить человека, который лучше сумеет прикрыть его спину. И спину Наровой.

Он обернулся к ней:

— Подбросим монетку, кому идти первым?

На лице Наровой появилась тень улыбки.

— Я — девушка. Ты должен мне уступить.

Йегер ухмыльнулся. Такова была Нарова. Она никогда не теряла присутствия духа, в каком бы дерьме они ни оказывались. Йегер вынужден был признать, что именно это ему в ней и нравилось.

Мгновение они осматривали местность, прикидывая маршрут, который бы обеспечил лучшее укрытие. Впрочем, вариантов было очень немного.

Йегер уже напряг мышцы, готовясь сорваться с места, как вдруг его карман завибрировал. Однозначно Каммлер с еще одним безумным ультиматумом. Что ж, для таких вещей уже слишком поздно. Настало время покончить с этим, так или иначе.

Жужжание «Иридиума» услышали все. Нарова взглянула на Йегера:

— Ты не ответишь?

— Зачем? Давай просто сделаем это.

Нарова стояла на своем:

— Проверь. На всякий случай.

Йегер вытащил телефон. Неизвестный номер. Не Каммлер. Он нажал на кнопку ответа, переключив телефон в режим громкой связи.

— Это Фальк, — зашептал испуганный голос. — Я знаю, что у вас нет причин мне верить, но поверьте. Мой отец держит твою жену и Питера Майлза здесь, в своем бункере. Под землей. Он запер меня после того, как я попытался дозвониться тебе, Ирина. — Он перевел дыхание и продолжил: — Ирина, ты ведь меня слышишь, правда?

— Я здесь, Фальк. Говори.

— Как приятно услышать дружеский голос… Это место — настоящая крепость. Чтобы пробраться внутрь, вам нужно…

Его слова прервали яростные крики и звуки беспорядочной стрельбы, доносившиеся откуда-то издалека. Телефон оставался на связи еще пару минут, и Йегер услышал голос бесновавшегося Каммлера:

— Мой единственный сын! Наследник рейха! Ты пытаешься предать меня?! Кому ты звонил?! Говори!

— Кому бы я мог звонить в такой момент? — возразил Фальк. — Я пытался выйти в интернет, чтобы выяснить, как можно обработать раны старика!

— Пускай сморщенный ублюдок сдохнет! — прорычал Каммлер. — Пускай они оба сдохнут! И в следующий раз, сын ты мне или не сын, предупредительных выстрелов не будет! Я буду стрелять на поражение!

Звонок оборвался.

75

Какую-то секунду четверо глядели друг на друга в молчаливом ошеломлении. Сейчас, в решающий момент, такого поворота событий они не ожидали.

Первым заговорил Йегер.

— Ты веришь ему? — спросил он, обращаясь к Наровой. — Веришь тому, что он сказал?

— Думаешь, это еще один спектакль? Такой страх не сымитируешь.

— Значит, он в подземном укрытии. В том, который построили рабочие. Вот куда увел их Каммлер. Иначе и быть не может.

Йегер потратил несколько секунд на то, чтобы объяснить Повесе и Алонсо, что они узнали от Хина.

— Один хрен, — проворчал Повеса. — Нам все равно нужно захватить лабораторию Каммлера.

— Он прав, — добавил Алонсо. — Есть лишь один путь.

Йегер поднял руку, призывая всех к тишине.

— Всего одну секунду. — В его мозгу начала вырисовываться идея, столь же безумная, сколь и прекрасная. — Каммлер укрылся в бункере вместе моей женой и Майлзом. Это означает, что у нас больше нет ни одной причины не взорвать вольфрамовую бомбу. Он не обезвредил устройство — готов поставить свою жизнь. Поверьте мне, ребята, оно по-прежнему там и по-прежнему готово к взрыву.

Мгновение он всматривался в их лица. Повесу и Алонсо его предложение, похоже, ошеломило; Нарова выглядела так, словно не могла сдвинуться с места.

Затем она вытянула руку и схватила его за предплечье; ее пальцы сжались так, словно были сделаны из железа.

— Тогда чего ты ждешь? Взорви ее. Давай покончим со всем этим.

Йегер полез в рюкзак и вытащил оттуда свою «Турайю». Он взглянул на Алонсо и Повесу:

— Парни, я звоню. Идет?

Они были командой равных, и Йегер хотел, чтобы решение принималось единогласно.

— Телефон у тебя, — пожал плечами Алонсо. — А я никогда даже не встречал этого парня, Фалька. Меня устроит любое твое решение.

Повеса взглянул на Йегера, с сомнением морща лоб:

— Ты знаешь Фалька. Знаешь, можно ли ему доверять. К тому же это твоя жена может оказаться в лаборатории, если он — вонючее брехло.

Йегер чувствовал сомнения Повесы. И отчаянно нуждался в его поддержке. Повеса — его лучший друг и крестный отец Люка. С Рут они также были близки.

— Повеса, я рискну.

— А, ну его на хуй, — махнул рукой Повеса. — Если мы попытаемся добежать туда по открытой местности, нам все равно крышка. Взрывай.

Йегер склонился над «Турайей» и напечатал заглавными буквами одно единственное слово: «ГАННЕРСАЙД».

В 1942 году группу британских и норвежских диверсантов отправили в оккупированную Норвегию с целью саботировать гитлеровскую ядерную программу. Несмотря на то что все шансы были против них, они преуспели. Операция получила кодовое название «Ганнерсайд»[71].

Подростком Йегер прочитал все книги о диверсионных операциях времен Второй мировой, которые смог найти. Именно они подвигли его на то, чтобы пройти отбор в Королевскую морскую пехоту. Он всегда помнил об операции «Ганнерсайд», и ее название отлично подходило в качестве кодового слова для подрыва вольфрамового устройства.

Готовясь нажать на кнопку и отправить сообщение Дэниелу Бруксу, Йегер отчаянно надеялся, что тем самым не обрекает на смерть тех, кого любит. На секунду его палец задержался над кнопкой.

Провалил подготовку — подготовься к провалу.

Он обернулся к Наровой:

— Как только заряд взорвется, нужно будет атаковать бункер Каммлера. Нас поведет Хин.

Он схватил Хина за руку и положил свою руку Наровой на плечо:

— Покажешь ей укрытие. Понял?

Хин кивнул:

— Покажу. Покажу.

Разобравшись с этим, Йегер отправил сообщение.

76

Единственное слово — «ГАННЕРСАЙД» — помчалось сквозь эфир, перепрыгивая со спутника на спутник, прямо к Дэниелу Бруксу. Брукс заверил Йегера, что, где бы он ни был, после получения кодового слова вольфрамовое устройство будет взорвано в течение девяноста секунд, а скорее — еще