Недели складывались в месяцы, месяцы — в год, однако никаких признаков Миана не было, и наконец она стала успокаиваться, повторяя себе, что Дозорный и вправду мертв...
Дэйв Холланд, почувствовав: что-то не так, что-то страшно неправильное присутствует в этом мгновении, взглянул на стол. Увидев, что заросший мужчина не отпускает взгляда его подопечной, Дэйв прищурился. Какого дьявола тут происходит?
Анджела Фенвик, с опозданием понял он, в ужасе. Парализована страхом, точно замершая перед коброй пичуга. Она не способна даже пошевелиться.
Стоявший рядом с Холландом фотограф тоже сообразил, что творится нечто странное. Он уже подносил к лицу свой большой «никон». И тут Миан вытащил «браунинг» и вдавил ствол под подбородок Анджелы Фенвик.
Начался хаос. Уголком сознания Холланд отмечал сдавленные вопли, падение на пол запаниковавших людей, ленивое «чака-чака-чака» моторчика «никона».
Рука Дэйва рванулась к пистолету, но дотянуться до него из-за напиравших со всех сторон людских тел не успела. Выстрел раздался одновременно с последним щелчком затвора «никона». Эта фотография, которой предстояло обойти все газеты мира, показывала Миана в профиль. Он выглядел почти учтивым. Лицо Анджелы Фенвик, напротив, выражало немыслимый ужас — и тут прозрачная тиара из осколков кости и клочьев иных тканей вырывалась из ее головы.
Через миг после выстрела — хотя никто впоследствии этого вспомнить не смог — Джозеф Миан повернулся к стоявшему позади толпы человеку в поношенной кожаной куртке. Двое мужчин обменялись долгими взглядами, совсем такими же, как когда-то — на кладбище церкви Св. Мартина в Херефорде. Потом Миан сунул дуло «браунинга» себе в рот, во второй раз нажал на спуск, и мозги его разлетелись по полкам с книгами.
Никто не заметил, как мужчина в кожаной куртке выскользнул на Джермин-стрит. Опустившись на пассажирское сиденье стоявшего у бордюра серебристого «ауди» с откидным верхом, он протянул руку и после мгновенного колебания коснулся каштановых волос сидевшей за рулем девушки. Та, в свой черед, чуть склонила в его сторону голову. Внимательный наблюдатель мог бы заметить некоторую опасливость в их отношении друг к другу.
Однако наблюдатель отсутствовал. Машина тихо тронулась с места, и ко времени, когда послышались первые полицейские сирены, эти двое уже скрылись из виду.
