— Есть, сэр.

— В следующий раз вычту из жалованья!

— Есть, сэр.

— Черт бы тебя побрал!

Бенджон с ненавистью сплюнул и полез в машину. Только когда он уехал, Джейси с механиком решились перевести дух.

Утро выдалось очень жарким. Бенджон опустил окно, но ветерок полыхал раскаленной топкой. Разбежавшееся по шоссе стадо с сонным пастухом настроения тоже не поправили.

Ярость отступала и накатывала вновь, будоража кровь и затмевая разум. Чертовы ублюдки! Он их приведет в чувство!

Как он ни пытался успокоиться, ничего не получалось, а ведь в это утро ему особенно требовалось самообладание. Следовало хотя бы в общих чертах решить, как вести себя во время предстоящей встречи.

Бенджон вел машину быстро и умело, ловко управляясь с форсированным двигателем.

Хаос на иранских дорогах проблем для него не представлял. Заметив голубой «мерседес», который никак не мог обогнать несколько грузовиков, Бенджон демонстративно прибавил газу и ухмыльнулся, чувствуя, как постепенно напряжение спадает.

Добравшись до центра, он поставил машину рядом с громадой отеля «Командор». В холле толпились постояльцы, слонялись у витрин, пересчитывали багаж или изучали расписание авиарейсов. Почти все кресла были заняты. Бенджон уверенно зашагал к лифтам. Нужный номер находился на пятом этаже, указатель на стене привел его в левое крыло. Он постучал во вторую дверь с краю.

Открыл мужчина с падавшей на лоб русой прядью; розовая рубашка была расстегнута, запонки свисали из манжет. Он вопросительно уставился на Бенджона.

— Мистер Хелпман? Я — Ллойд Бенджон. Нам нужно срочно переговорить. Не возражаете, если я войду?

Хелпман недовольно поморщился.

— Принято звонить, прежде чем являться в номер, верно?

— Случай чрезвычайный. Можно? — сняв с косяка руку Хелпмана, Бенджон бесцеремонно шагнул внутрь.

— Послушайте!

— Да ладно!

В номере на неубранной кровати валялись вперемешку книги, полотенца и рубашки. Закрыв дверь, Хелпман обернулся и увидел, как Бенджон небрежно бросил фуражку в кучу на кровати и достал из кармана сигару.

— Что вы себе позволяете?

Бенджон откусил кончик сигары и сплюнул его на пол.

— Приятно познакомиться, Хелпман. Полагаю, нам следовало встретиться гораздо раньше.

Тот смотрел на него, не скрывая неприязни.

— Говорите, в чем дело, и покиньте мой номер!

Хелпману было лет тридцать пять. Узкое лицо с крупным носом и серыми глазами выдавало бурлящую внутри нервную энергию. Двигался он быстро и порывисто, то и дело отбрасывая со лба непослушную прядь. Телосложение у него было скорее женственное, особенно манера покачивать тяжеловатыми бедрами и двусмысленная застенчивая улыбочка. Однако голос у Хелпмана был глубоким, низким и превосходно поставленным.

— Хорош бы я был, заявись я сюда и не скажи зачем, — Бенджон покосился через плечо, обнаружил стул и уселся, дымя, как паровоз. — Садитесь.

— Нет, спасибо, я лучше…

— Сядь, черт тебя побери! — рявкнул Бенджон.

Хелпман осторожно присел на краешек стула. Человек опытный, он сразу почуял опасность.

— Знаете, Хелпман, вы бы должны кинуться мне навстречу с распростертыми объятиями.

Ответа не последовало.

— Мы с вами заняты одним и тем же делом, и уже давно. Я не блефую. Антиквариат. Понятно, о чем речь? Я вывожу ваше барахло. Что скажете?

Бенджон пыхнул сигарой и положил ногу на ногу.

— Не понимаю, о чем вы, — покачал головой Хелпман.

Бенджон иронически хмыкнул.

— Имя Ахмада Малика вам что-нибудь говорит? Он действует через меня. Может, напомнить имена, чтобы освежить память? Как насчет Сарду в Париже? Постоянный покупатель, верно? Последний заказ был как раз от него. Вспомнили? А Перретти в Риме?

— Я их не знаю.

— Ну ладно, может, это и так. Но тут буквально все, кто хочет что-то вывезти, пользуются услугами Малика. И вы к нему частенько обращаетесь!

Хелпман поспешил прикрыть дверь в коридор. Он так плотно сжал губы, что они побелели.

— Продолжайте.

— А вам известно, что это незаконно?

Ответа не последовало.

— Отвечайте! — рявкнул Бенджон.

Хелпман вздрогнул и с трудом выдавил:

— Не собираюсь…

— Да? Может, горло болит? Или язык отнялся?

Хелпман молчал, все сильнее бледнея.

— Ну вот что, приятель! Ты влип! Тебя посадят, и все забудут, что был на свете такой великий гений по фамилии Хелпман. А иранская тюрьма — штука хуже не придумаешь. Типам вроде тебя там приходится несладко. Догадываешься, на что я намекаю?

— Пожалуйста, потише!

— Я думал, ты еще и оглох.

— К чему вы клоните?

— К тому, что тебе стоит внимательно меня послушать! Ты по уши увяз со своим древним барахлом.

— Поймите, здесь тонкие стены! И кто-то может вас услышать.

— Так что, шептаться будем? Вот что, Хелпман: во всем Иране только я знаю, куда отправлено твое барахло. У меня есть полнейший список, понимаешь? — Бенджон умел и любил блефовать. — Надеюсь, понял, что без меня тебе конец?

Хелпман молчал.

— И если полиция меня расспросит, ты будешь по уши в дерьме.

— Но и вы тоже, — буркнул Хелпман.

Бенджон искренне изумился.

— С чего ты взял? Я только свидетель. И ценный свидетель — ведь без меня им ничего не доказать. Так что у меня на руках все козыри. И я контролирую ситуацию. Тебе понятно?

— Тогда зачем весь этот разговор?

Бенджон вспылил и даже привстал.

— Ты каким тоном разговариваешь? Я спросил — понял?

Хелпман беззвучно шевелил губами.

— Я жду.

— Понял.

— Громче.

— Понял!

— Я не паршивый штатский, а сержант.

— Понял, сержант!

Бенджон откинулся на стуле, немного покачался, пыхтя сигарой и не сводя с Хелпмана пристального взгляда.

— Но я решил тебе помочь, Хелпман. Тебе этого не понять, но я так решил. Ты собираешься и впредь прокручивать такие штуки?

— Ну разумеется, сержант.

— Я так и думал. Значит, у нас общие интересы. Неплохо ведь звучит: общие интересы! Так вот, в дальнейшем иметь дело будешь только со мной. Понятно? И пусть Малик катится к черту. Лишние звенья не нужны. Ты роешь, я вывожу — нет ничего проще. И не советую меня дурачить.

Хелпман нервно хрустнул пальцами.

— Но как вы про меня узнали?

— А это не твое дело, — усмехнулся Бенджон. — Запомни, у меня повсюду свои люди. Когда ты сможешь подготовить первую партию к отправке?

— Через неделю. Насколько я понимаю, Малик предложил вам постепенно переправить все?

— Так было до сих пор. На этот раз через него передашь только первую партию, ясно? Потом сошлешься на проблемы на раскопках. И остальное передашь прямо мне. Мне придется на пару дней уехать, но как только вернусь, мы возьмемся за дело.

— Да, сержант.

— Запиши мой телефон. База, 7176, добавочный 6091. Позвонишь в понедельник, шестого, ровно в полдень.

Бенджон подождал, пока Хелпман запишет, и потянулся за фуражкой.

— Надеюсь, мы договорились.