Но когда они открылись, и я увидела своего соперника по центру поля, едва не бросила оружие, чтобы сдаться.

Глава 23.

Безошибочно узнав силуэт, стоявший ко мне спиной, я заставила себя не пятиться, а выйти из тени тоннеля. Зрителей, казалось, было как никогда много, и их гомон давил на голову, в которой и так кружились панические мысли.

Каждый шаг давался с трудом, словно песок внезапно превратился в глину, но в то же время я преодолела разделяющие нас расстояние быстрее, чем смогла осознать происходящее.

– Скажи мне, что это шутка, – едва выговорила я, подойдя вплотную.

– Не могу, котенок, – Тамера наконец обернулась и посмотрела в глаза.

Она была в броне, которую я мельком видела лишь раз. Она бывала в битвах, но несмотря на это, сохранила кроваво-алый цвет плотных полос и чешуек блестящей кожи. Золотая вышивка и пластины на животе блестели, словно она специально их начистила, а боевые серпы и длинные ножи покоились в ножнах на поясе.

– Почему? – словно ребенок, спрашивала я, отказываясь принимать происходящее.

– Я сама вызвалась. Он действительно засомневался, кого ему нужно выбрать. Так что тебе почти удалось…

– Ты дура! – зло выкрикнула я. – Я старалась… Старалась сделать все, чтобы спасти тебя, а ты сама ложишься под нож. Я бы убила этого ублюдка сегодня. Отомстила за тебя, за Лео и Нари. Покончила бы с этим.

– Но это бы не покончило с моим заточением. А я устала.

– И поэтому сдаешься?! Просто заставляешь меня убить тебя?!

– Ты должна вернуться домой за своей мамой и покончить с этим Ренишем. А моя жизнь ничего не значит.

– Еще как значит! А как же твои дочери?! О них ты подумала?!

Тамера поправила шлем на голове, доставая серпы:

– Для них я уже давно мертва.

– Я не буду тебя убивать.

– У тебя не будет выбора, – тихо ответила Тамера и напала под звон сирены.

Я отбила ее удар, размашистым движением, уходя в сторону.

Я говорила себе, что убью любого, кого выберет Ник.

Я убедила себя в этом.

Но сейчас, смотря в пустые и принявшие свою судьбу золотые глаза подруги, я в этом сомневалась.

Она нападала, вынуждая меня защищаться, и мы кружили вокруг друг друга не переходя границы. Это даже на тренировку не походило. Тамера сражалась крайне убедительно, но в любой момент, когда могла меня ранить – не делала этого. Как и я игнорировала множество мгновений, когда могла закончить с этим.

Она использовала излюбленные удары в разные стороны серпами, которые было невозможно парировать, а я, уходя кувырком, заходила ей за спину, намереваясь ударить кончиком Асазрефа. Но Тамера знала, что в этот момент я не слежу за боком, и нападала горизонтальным ударом серпа, едва разворачиваясь, и заставляя меня уйти в защиту. Но и я знала, что в этот момент ее крайне легко обезоружить и пользовалась этим, пока она переходила к длинным ножам, используя дополнительную пару рук.

Наш бой обещал затянуться, и ни одна из нас не собиралась отступать от своего. Мы сходились и расходились, меняли тяжелое оружие на кинжалы и рукопашную, но отказывались идти дальше.

Она повалила меня на землю, сев сверху, но оставив возможность высвободиться и даже не пытаясь сжимать застывшие на моей шее руки. И я стряхивала ее с себя, снова отступая к оружию и стремясь сойтись в коротком обмене косыми ударами.

Не выдержав первой, Тамера отшвырнула свой шлем и опустилась на колени.

– Я сдаюсь! – громогласно объявила она, а потом бросила мне. – Покончи с этим дерьмом, во имя рун.

Я подошла ближе и поддела ее подбородок концом Асазрефа.

Одно короткое движение, и я выполню ее просьбу. Я освобожусь. Вернусь в строй и продолжу борьбу с нуксами. Спасу маму. Снова вдохну Земной воздух и забуду это все как страшный сон. Как и все те сотни и сотни боев, из которых я возвращалась и молила о смерти. Спрашивала почему именно я осталась в живых. Как и все те разы, когда меня мешали с трупами и закапывали в общую могилу, как и все часы, проведенные в камерах пыток. Я буду смотреть в зеркало и считать десятки шрамов и в один момент пойму, что уже не помню кто и какой мне оставил. Я похороню все эти воспоминания в одной очень глубокой братской могиле, на которую больше никогда не приду.

И все это будет ложью.

Я буду врать себе, как делаю сейчас.

Я не забуду. И буду чудовищем. Даже хуже, чем есть сейчас, хотя казалось, что это невозможно.

– Они ждут, – напомнила Тамера.

– Подождут, – ответила я. – Я, кажется, так тебе и не представилась. Меня зовут Сирена Карлайт. И ты сегодня не умрешь.

Я отбросила свое оружие и протянула ей руку.

Тамера ошарашенно уставилась на нее, будто не верила своим ушам.

– Он этого не потерпит, – прошептала она затравленно оглядываясь.

– Я уже говорила – оставь интриги мне. Я разберусь.

Она снова посмотрела на руку и в ее взгляде появилась надежда.

– Приятно познакомиться, Сирена Карлайт.

Мы обе обернулись к ложе Ника, встав плечом к плечу и подняв оружие. Вероятно, нам придется сразиться сегодня с целым Цдамом, но я предпочту такую смерть, чем жизнь, с мыслью, что я так и не попыталась ее спасти. И виновник ее заточения останется безнаказанным.

Но под нами лишь резко открылся люк, и мы рухнули вниз, подскользнувшись на горе песка. Потеряв опору, я попыталась расправить крылья и взлететь, но мы уже оказались под ареной, и мне оставалось лишь попытаться не дать Тамере разбиться. Мои крылья не были способны вынести вес двоих, но замедлить падение получилось, и мы с тяжелым стуком рухнули на пол, больно ударившись.

Это была комната, где началось наше путешествие по этому замечательному месту, разве что теперь тут было пусто и оглушительно тихо.

– Ты цела? – спросила я, снимая маску и собирая крылья за спиной.

– Да, вроде, – Тамера приподнялась на локтях, а потом перевернулась, встав на колени.

Но потом ее словно током ударило и дёрнувшись она застыла.

– Вы даже не представляете, сколько проблем мне сегодня доставили, – голос Ника громыхнул на все помещение.

Он шел к нам из другого конца, держа сияющий посох в руке. Быстро сообразив, я тоже застыла, наблюдая за его приближением и тем, как нас окружают големы. Позади него семенил Генрих в сопровождении еще двоих