Князь поневоле. Регент
Глава 1
— Вам, юноша, очень повезло. Небольшое растяжение конечности. Отдохните немного, и будете как новенький. Я выпишу вам рекомендации по уходу.
Доктор смотрел на меня с удивительной добротой, присущей немногочисленным лекарям, прожившим в своём ремесле многие года и даже десятки лет. Даже пренебрежение всеми возможными нормами разговоров меня не столь волновало. Он был человеком невысокого рода, но человек, который спасал моё здоровье, мог разговаривать ещё и не так.
— Вы же были на императорском приёме? — лекарь пододвинул табурет к моей койке.
— Настолько видно? — я улыбнулся и сел в кровати, пытаясь не беспокоить повреждённую ногу.
— Вас привезли прямиком из Кремля, да и колодка для наград намекает, что вы не просто по улице гуляли.
— Прошу прощения, что раньше не представлялся, — я легко поклонился, продолжая сидеть в кровати, — Князь Ермаков Игорь Олегович. Ветеран прошлой войны.
— Наслышан, наслышан. — Доктор мягко улыбнулся. — Приятно с вами познакомиться. Я, признаться, на фронте не бывал. К сожалению, и в тылу достаточно больных.
Я кивнул, вспоминая вчерашний день. Теракт в Москве, как оказалось, случился далеко не в одном месте. Целый ряд ресторанов, в которых любили проводить свои вечера знатные аристократы и богачи империи. Сложно было представить, как вообще могла допустить подобный масштабный прокол Опричнина, но факт был налицо — Россия за один день потеряла очень много достойных людей. Если с ресторанами всё было ещё хоть сколько-то понятно, ведь спасательные команды быстро прибывали на места, начиная разборы завалов, то вот с Кремлём обстановка была значительно хуже. Янтарные царские палаты, в которых проводились все масштабные приёмы, сложились под заложенными снарядами. Здание, которое некогда поражало своей дороговизной и великолепием, теперь превратилось в простые развалины, под которыми сейчас были погребены очень многие аристократы и несколько крупнейших промышленников. Без тяжёлой техники из моего времени разборы завалов стали куда сложнее и медленнее. Развалины расчищали буквально руками, и время работы растягивалось на десятки часов. Из-за этого страна сейчас стояла в оцепенении, поскольку сам император и великий князь Александр Александрович, бывший единственным прямым наследником престола государства Российского, находились под обломками. Тысячелетняя династия сейчас находилась на волоске своего падения, и каждый, абсолютно каждый подданный и все мировые силы ожидали, что будет с самой большой страной дальше.
В размышлениях о судьбе государства я провёл всю ночь. Несмотря на сильное растяжение и боль, которую я приказал не обезболивать, мысли кружились исключительно вокруг дальнейшей истории страны. А перспективы были отнюдь не из самых приятных. Конечно, где-то внутри теплилась надежда, что под завалами смогут отыскать хоть кого-то из мужских персон августейшей семьи, но я понимал, что перспективы будут отнюдь не из лучших, если монархов уничтожат покушением.
Что могло быть дальше, если Рюриковичи погибнут так бесславно? Уже давно не существовало государственного или общественного избирательного органа, который мог бы определить следующего монарха, учитывая современные правила наследования, а претендентов на престол было много. Очень много.
Кто мог претендовать на престол? Ещё пять лет назад можно было назвать с десяток знатнейших фамилий с прямыми мужскими потомками, которые имели достаточно крепкую связь с семейством Рюриковичей для того, чтобы иметь хоть призрачный шанс на занятие трона «страны множества царств», как иногда в иностранных источниках называли Россию. Вот только Большая Война, закончившаяся не так уж и давно, забрала очень немало знатных и не только людей. Из десятка фамилий, среди которых некогда был дед и отец моей жены, осталось всего пять родов: Долгорукие, Волконские, Барятинские, Трубецкие, Щербатовы и Оболенские. Пять семейств, которые смогли пережить последнюю войну и сохранить прямых мужских представителей. Правда, у Долгоруких и Оболенских состояние было не из лучших. Их претенденты на престол сейчас были несовершеннолетними, но их малый возраст не мешал им иметь претензии на престол.
Со Щербатовыми сейчас всё было несколько сложнее, чем с остальными семействами. Младший брат моей жены, Пётр Щербатов, которому сейчас было лишь одиннадцать, оставался под моей прямой опекой, но также оставался претендентом на императорский престол. Это меня и волновало, ведь в будущем он может стать ещё одной фигурой, вокруг которой могут объединиться многочисленные политические силы.
Наличие такого большого количества разномастных претендентов никогда не приводило ни к чему хорошему. Если смерть бездетного монарха будет подтверждена императорским доктором, который лишь один имеет такие полномочия даже в кризисные времена, то совершенно точно начнётся политическая война внутри страны, которая лишь недавно вышла из состояния тяжёлых военных действий. Сейчас стоило бы решать множественные социальные проблемы, которые появились в стране за время войны, но никак не вступать в очередные столкновения внутри высших эшелонов власти.
Существуют ли другие сценарии, кроме как грызни между княжескими родами, которые могут использовать все ресурсы для противостояния? Других вариантов было достаточно. Вполне возможно, что в условиях отсутствия прямого наследника поднимут головы ещё более многочисленные военачальники, многие из которых даже не имеют высокородного происхождения. У таких генералов взгляды на власть в России тоже были сильно разнообразными. Одни наверняка пожелали бы установления авторитарной власти военных в столице и других регионах страны, вторые были пусть и скрытными, но последователями разных политических течений, начиная от демократии, заканчивая откровенно левыми взглядами. Последних было не столь много, ибо многих «красных» ещё до начала войны ликвидировала Опричнина, но всё равно существовала возможность их восстания, а вместе с ними — просто восстания радикалов среди партий. Их шанс куда меньше, но никогда не стоит полностью опускать такой возможности.
— Вестей об императоре до сих пор нет? — я посмотрел в глаза доктора.
— Боюсь, что я не могу вас обрадовать. — Лекарь грустно вздохнул. — Рабочие активно разбирают сейчас завалы, но заявляют, что скоро ждать вестей не получится. Возможно, что работа будет вестись несколько дней, но… — лекарь посмотрел на меня, — как доктор я могу вам сказать, что при подобных случаях на Кавказе, когда дома складываются вовнутрь, шанс на выживание не такой большой, как бы всем нам хотелось.
— Стоит надеяться?
— Конечно, стоит. — Доктор поднялся с табурета. — Стоит молиться за жизнь нашего монарха. Сейчас же разрешите мне откланяться — в городе слишком много людей, которым нужна моя помощь.
Распрощавшись с доктором и дождавшись, пока сестра милосердия принесёт мне заключение с наставлениями
